Спасти Императора! «Попаданцы» против ЧК - Страница 45

— При чем здесь Германия? Адольф Гитлер еще не Германия, и многие его политику порицают, как я тебе говорил. Русские должны иметь свою армию — Рудольф Шмидт потому и разрешил создание РОНА. Да, не помогал, это было не в его компетенции и возможностях, но район-то в округ он превратил. И так ли была нужна его помощь?! Вы сами за год экономику оживили, народ землей наделили. Сами! Без помощи немцев свою армию создали, на свои же средства ее содержали и вооружали. И это в одном округе, где едва половина миллиона населения наберется. А если бы в масштабе всех освобожденных от красных территорий? И с нашей активной военной помощью? Миллионную русскую армию сформировали, если не больше. Я из численности населения исхожу.

Три миллиона, не меньше. Только пленных Вермахт взял чуть ли не два миллиона, и не меньше четверти из них на службу к нам перешли. В каждой немецкой дивизии во вспомогательных службах свыше полутора тысяч хиви служат. И хорошо служат. Командный состав? Я только с двумя пленными генералами говорил, и оба согласились с большевиками воевать, если Россию Гитлер независимой объявит. А сколько белых генералов и офицеров согласны с красными снова воевать, знаешь? В одной только Югославии 15 тысяч человек в Русский корпус записались.

— Не трави мне душу, Путт. — Фомин грустно покачал головой. — Гитлер по своей дурости и жестокости нас уже погубил. И Германию, и Россию. И думаю, другим народам достанется, когда Сталин на них свою лапу наложит. Поляки уже отведали его ласки, одна Катынь чего стоит!

— Не грусти, Федотыч! — Путт похлопал его по плечу. — РОНА есть, казачий и Русский корпуса имеются, отдельных рот и батальонов много, да в каждой из немецких дивизий русских достаточно. В Германии сейчас Русскую освободительную армию генерала Власова формировать начали…

— Как же! Хрен что выйдет. Гитлеру русские войска не нужны, он их боится. Ведь тогда вонючие идеи с лебенсраумом и унтерменшами медным тазом накроются. Он врет, ибо своим гнилым нутром чувствует катастрофу.

— А если того?! В Могилевскую губернию отправить?! И попробовать с Черчиллем и Рузвельтом договориться.

— Ты серьезно?!

— Серьезней некуда. Генерал Шмидт явно на этот вариант намекал.

— Ага! — задумчиво потянул Фомин. И задумался, крепко задумался, куря одну папиросу за другой. После долгого молчания он заговорил тихим, но жестким голосом.

— Вам надо торопиться, через пару месяцев будет поздно. С союзниками вы не договоритесь — Германия им конкурентом не нужна. Вспомни Первую мировую войну. Надо вернуться к старому доброму драйкайзербунду — союзу трех императоров. Только вместо австрийского императора, за его неимением, нужен японский. Гитлера убить немедля, нацистов разогнать, гонения и расстрелы прекратить. И развалить СССР, создав Российскую империю, пусть и в усеченном виде. А для того нужно начать немедленно формировать русскую армию…

Фомин осекся, неожиданно упал на спину и захохотал. Путт недоуменно посмотрел на него, тронул за плечо.

— Ты чего, Федотыч?

— Нет, друг мой, не немец ты сейчас, обрусел ты, братец, изрядно. Только русские, находясь в 1918 году, могут рассуждать о реалиях такого отдаленного будущего, которого может и не быть. Понятно?!

— Точно, ха-ха…

Договорить Путт не успел — яркая вспышка в дальнем проходе ослепила беседующих между собой офицеров. Они непроизвольно зажмурили глаза и застыли, поняли, что сработало.

— Ты как, Федотыч? — локоть капитана ткнул в бок, и Семен Федотович недовольно отмахнулся рукой. — Заболтались мы, про них-то, — он кивнул в сторону пещеры, — и забыли!

— Только сейчас проморгался. Будто пуд магния полыхнул. Но взрыва не было. Сколько времени прошло?

— С минуту, у меня в руке папироса дымится. Я испугался, что сознание потеряю, но ничего подобного, что раньше с нами было, сейчас не случилось. Только вспышка в проходе была слишком яркая, — Шмайсер поднялся на ноги, проверил автомат и предложил:

— Пойдем посмотрим, как там дела?!

— Пойдем, — Фомин легко вскочил, взяв автомат в руки. — И Мойзеса прихватим, пусть первым идет, убедится собственными глазами. Надеюсь, что эти сучьи матросики уже отправились по назначению.

— Ага. Я тоже на сие надеюсь. Чтоб им сковородки горячие там лизать. А потом, когда этот гад скажет тебе все, что обещал, можно я его… Того, — неуверенно предложил Путт и сделал характерный жест пальцами.

— Отстань, я тебе трижды сказал, что убивать Мойзеса нельзя. Понял? Или еще три раза повторить?!

— После того, что было, я тебе не только жизнь, душу свою доверю, Федотыч! Спорить не буду, но, думаю, ты делаешь большую ошибку. За его художества шкуру снять мало. Ну, раз настаиваешь! — Путт разочарованно дернул плечом.

— Слушай, а почему мы не потеряли сознание, как в прошлый раз? — Шмайсер вытянул шею чтобы рассмотреть получше проход в пещеру.

— Мы сейчас здесь, а не там, а потому и в сознании находимся. И одно могу сказать уверенно — нас туда не уволокло, хотя мы тут в чужом времени находимся. Пошли посмотрим, что там и как!

Танкисты подошли к удивленно моргающему Мойзесу. Упавшая свеча потухла, несколько раз чиркнув по коробку, Фомин зажег спичку. Поднес сначала к лицу Мойзеса, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке. Тот поморщился от света, попытался подняться. Фомин поставил на ноги Мойзеса, ножом разрезал путы на ногах и руках. Потом встал, отошел на два шага назад и сдвинул под руку автомат. Дернул стволом.

— Только без глупостей. Берите свечу, идите по проходу. Первым все и увидите. Собственными глазами.